Конь. Просто Конь.
Разорванная красная нить
Автор: AnnA Eiri
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Персонажи: Киоко; Тсуна;
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Слэш (яой), Ангст, Драма, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 6 страниц
Кол-во частей: 2
Статус: закончен
Описание:
Что она чувствует, изменяя своему мужу? Что он сделает, если узнает?
Публикация на других ресурсах:
Неужели кто-то захочет это публиковать у себя? оО
Если все же такой смельчак найдется, то разрешения, пожалуй, спросите у меня.
Примечания автора:
Ох, не спрашивайте от куда я беру идеи для своих работ. Для меня это тоже непостижимая загадка.
От чего-то я вижу Киоко по прошествии двадцати лет именно такой. Прошу прощения, если кому-то не понравится.
Что касаемо музыки, то первую часть читаем под: Florence the Machine - Remain Nameless;
Вторую часть читаем под: Astor Piazzolla - Milonga;
Часть 1. Жизнь на грани самоубийстваОна заходит в номер и закрывает за собой дверь на ключ. Скидывает с уставших ног туфли на высоком каблуке и, идя в сторону балкона, снимает платье, кидая его на кровать. Оставаясь в одних чулках и нижнем белье, достает с сумочки пачку сигарет Marlboro, золотую зажигалку Zippo и выходит на балкон.
Ядовитый дым пронзает легкие, смешиваясь с ночным холодным воздухом. Струйка белого облачка срывается с губ и растворяется в темноте ночи. Вид на ночной город с высоты пентхауса самого дорогого отеля в городе завораживает, дает чувство абсолютной свободы. Той свободы, которой ей так не хватает в повседневной жизни.
Она жена босса итальянской мафии, Савада Киоко. Добрая и заботливая, женщина, на чьих губах всегда светится лучистая улыбка. И, кажется, чем она может быть недовольна в своей жизни?..
Последняя затяжка, и окурок, догорая, летит вниз. В дверь слегка постучали.
- Как раз вовремя.
Даже не накинув халатик, открывает дверь.
Невысокий мужчина в черном костюме вкатывает в номер столик, на котором, переливаясь в слабом лунном свете, стояли в ряд несколько бутылок со спиртными напитками разных марок и легкая закуска к ним. Человек в костюме скрылся так же незаметно и быстро, как и появился.
Налив в бокал шампанского и предусмотрительно взяв с собой пару бутылок, садится на кушетку и вытягивает из лифчика небольшой пакетик с белым порошком и кладет его на стол. Минута колебания, и кокаин высыпается на стол.
И как она докатилась до такой жизни? Что ей может не хватать, почему она ищет утешение в алкоголе и наркотиках? Любящий муж, дети, роскошная жизнь, где она ни в чем себе не отказывает. Со стороны оно, может, и выглядит так, но на деле всё совсем иначе. Этот самый любящий муж месяцами может не появляться дома, роскошная жизнь - на самом деле золотая клетка, где чуть ли ни за каждым её шагом следит охрана. Порой дети являются единственной её отрадой, но разве этого она хотела – роль нянечки в детском саду? Ей почти тридцать пять, хоть и выглядит она максимум на двадцать четыре. В первую очередь она – женщина. И, как любой женщине, ей хочется любви, ласки и внимания, а если секс с мужем перепадает раз в полгода, да и то после долгих уговоров, разве это жизнь?! Вот и она решила, что так продолжаться больше не может. Нет, в самом начале их семейных отношений всё было совсем не так. Она любила Тсуну, и он любил её. Были частые прогулки, долгие разговоры и страстный секс каждую ночь…
- Когда всё стало по-другому?
Она часто задается этим вопросом.
Возможно, это началось после рождения первого ребенка. Она больше уделяла времени ему, чем мужу, меньше стала заниматься собой. Или же, скорее всего, это произошло, когда она родила второго - после этого они перестали спать в одной постели. Тсуна начал подолгу засиживаться в своем кабинете, а после и вовсе перенес свою спальню за стену кабинета и объединил их общей дверью.
Отвлекшись от неприятных воспоминаний, набирает номер на телефоне и, договорившись о заказе, поднимается, наливает себе новую порцию алкоголя – на сей раз выбор пал на красное полусладкое. Не прошло и пяти минут, как в комнату вновь постучали. Пройдя в темноте комнаты, она открывает дверь.
Это уже как особый ритуал. Даже не поздоровавшись, тянет за галстук, целует и закрывает дверь. Крепкое тело прижимает её к стене прямо у входа. Пара движений, чтобы расстегнуть ширинку и войти в податливое женское тело. Она тут же срывается на долгий протяжный стон, стягивая с парня рубашку и расцарапывая наманикюренными коготками его спину. Похоть и желание затмевают её разум. Она как дикая кошка в брачный период, ей хочется больше и больше с каждым новым движением. Сознание отключили алкоголь и наркотик, и хочется только одного – секса. Переместившись на кровать, они придаются утехам до самого утра, пробуя десятки разных поз, и даже в какой-то момент она захотела пригласить ещё одного парня, но передумала, поняв, что очередной любовник вполне удовлетворяет её самостоятельно. Однако она любила и групповуху, и оргию, даже спала с девушками. Также обожала использовать различные секс-игрушки - как на девушках, так и на парнях.
В какой-то момент Киоко решила, что Тсуна завел себе любовницу. Частые командировки, редкое появление в семейном особняке, а даже когда он и был дома, то редко выходил из собственного кабинета. Нет. Она, конечно, понимала, что её муж – Десятый Босс семьи Вонгола и глава всей итальянской мафии, но где-то в глубине души ей было обидно, что он перестал обращать на неё внимание. Она была для него лишь красивой куклой, которую он брал на званые ужины или очередной банкет. Тогда она послушно играла роль любящей и прилежной жены. Даже дома перед прислугой и хранителями она продолжала играть эту роль, скрывая своё одиночество за маской домохозяйки.
Одиночество. Долгие годы одиночества. Всё дошло до того, что даже просто поговорить не с кем. В эти моменты одиночества она очень завидовала своей подружке детства Хару. По окончанию учебы та влюбилась в красивого парня и уехала с ним в Корею. Теперь её ничто не связывает с миром мафии, только смутные воспоминания. А Киоко, с ней всё иначе. Закончив учебу, она вышла замуж за Саваду, спустя год родила ему наследника. Когда ребенку было три, они переехали в Италию, где спустя девять месяцев она родила второго мальчика. Сейчас у них трое детей, два года назад она родила дочку, в которой отец души не чает, но…
Но душу всё продолжали терзать подозрения, и она наняла лучшего частного детектива, чтобы тот проследил за её мужем. Она понимала, что слежку могут заметить, и тогда сыщику несдобровать, но это её не особо заботило. Ей нужен был результат. Результат, который впоследствии её просто шокировал. Детектив передал конверт с фото, получил гонорар и исчез, поняв, что с такими новостями даму лучше оставить наедине с собой. Знаете, а она подозревала что-то подобное. Порой вкус поцелуя Тсуны отдавал табаком, хотя он сам никогда не курил, или же от него исходил легкий аромат лотоса. Да. На фотографиях её муж был в постели не с любовницами, как она поначалу считала. Её муж спал с собственными хранителями. В этот момент её мир рухнул. В этот день она первый раз изменила ему. Первый и далеко не последний.
Она помнит этот страх, адреналин, разгоняющий кровь у неё по венам. Страх того, что муж всё узнает или же, наоборот, он будет в неведении. Этот страх и адреналин заставляют её изменять каждый раз. Стоит Тсуне отлучиться в командировку в другую страну на месяц или два, как она уходит в своеобразный «запой». На неделю оставляет детей с няней, говорит охране, что поедет в Милан или куда-то ещё за покупками или просто отдохнуть, в этом плане Тсуна её никогда не контролировал. Сама же едет в любимый отель, в свой самый любимый номер, занимающий весь верхний этаж, и целую неделю не вылезает из кровати с очередным любовником. Она всегда заказывает их из одного и того же клуба, именно из того, куда пришла в первый раз.
- Знаешь, мне было всегда интересно, как Тсуна поведет себя, если узнает всю правду обо мне?
Недостаток подруг она компенсировала в очередных любовниках, поутру лежа с ними в обнимку в постели и рассказывая свои женские бредни, которые они послушно выслушивали, работа была почасовая, поэтому отчего бы не полежать и не послушать девушку часок-другой.
- Выгонит из дома? Наорет? Простит? Или же просто убьёт? Скорее всего, простит, он же такой - мой милый Тсу-кун. Однако я бы предпочла последний вариант.
Перевернулась и посмотрела в потолок, потянувшись за очередной сигаретой на тумбочке.
– А знаешь, дочку я родила не от него. Да-да. Я не люблю секс с презервативами, поэтому и принимаю контрацептивы, но вот в тот день я почему-то забыла их принять. День был слишком загружен, ну, или просто забыла, уже не припомню. Но факт остается фактом – моментальный залет. Поняла я об этом через пару недель. Пришлось Тсуну тут же раскручивать на секс, иначе все. Этого он мне никогда не простит, если узнает. Веришь?
Выдыхая струйку белого дыма, поворачивает голову и смотрит в лицо парню. Как парадоксально, она даже имени его не знает.
– Хотя, может, где-то в глубине души я это сделала специально. Специально не выпила эту треклятую таблетку. Хотелось сделать какую-то пакость. Как-то отомстить ему за измену. Знаешь, ты хоть знаешь каково это - узнавать, что твой собственный муж изменяет тебе с мужиками, с собственными хранителями?! Что он целуется с ними, а не с тобой, что каждую ночь обнимает их, а не тебя, что, блять, позволяет им трахать себя в зад?! Мне вот интересно, знают ли его друзья, что он спит почти с каждым из них, или же каждый считает его своей собственностью?!
Вот тут она чуть приукрасила, но это ведь так по-женски, приукрашивать действительность. На самом деле фотографии было всего две: где Тсуну целует Хаято и где её муж спит в обнимку с Рокудо Мукуро.
Оставив половину сигареты догорать в пепельнице, она встает и направляется в душ, подмигнув любовнику в кровати, намекая на то, что будет ждать его.
До конца «недели» оставалось три дня. Телефон был отключен. Ведь Тсуна практически никогда не звонил ей во время командировок, а больше она никому не могла понадобиться. По крайней мере, так она тогда думала.
Часть 2. The End.Приехав домой в семейный особняк Вонголы, она сразу поняла, случилось что-то из ряда вон выходящее – машины всех хранителей были припаркованы во дворе, также там была и карета скорой помощи.
- Тсу-кун, что произошло? – с встревоженным видом влетела она в кабинет мужа.
- Да ничего страшного, Киоко-чан, просто на меня напали, - улыбался Тсуна, пытаясь скрыть боль на лице.
- Просто?! И это ты называешь «просто напали», Десятый?! – рвал и метал Хаято.
- Подумаешь, ранение в правый бок, - парировал его Мукуро. - Жизненно важные органы не задеты, да и нападавших мы прикончили на месте. Вот разорался.
Хранители хотели было начать очередную словесную перепалку, но Тсуна тут же это пресек одним лишь взглядом.
- Когда? Когда это произошло? – из глаз Киоко полились наигранные слезы. Маска доброй жены работала безотказно.
- Три дня назад, – спокойно ответил Тсуна. – Тогда же и вернулся домой, - Киоко занервничала. На сей раз все пошло не по плану, - а вот ты где все это время была? Я сорвал все телефоны, пытался дозвониться, отправил на поиски людей, а тебя и след простыл. Мы уж думали, тебя похитили или, мало того, убили, - его голос звучал как-то иначе. Это было не беспокойство за жену, скорее злость или даже гнев.
Хранители в раз замолкли. В кабинете нависло удушающее напряжение. Даже её любимый братик отвернул голову в нежелании смотреть на сестру, что само по себе было очень странно.
- Присядь, Киоко, нам надо поговорить, - на этих словах все хранители, будто по команде покинули комнату, оставив их наедине.
Она послушно села в кресло перед столом, опустив глаза в пол, как провинившийся котенок.
- Тебе знаком кто-то из них? – он кинул ей пять фотографий.
На всех были изображены довольно красивые молодые люди. Правда кто-то из них был уже с простреленной головой или же обожженным телом. Ну, как все, только на одной фото был не труп. Но самое главное то, что всех, абсолютно всех их она знала. Знала очень близко, ведь спала с каждым из них. Руки предательски затряслись. Она молчала, боясь даже вдохнуть.
- Можешь не отвечать, - он сел напротив неё, - я и так знаю ответ.
Увидев его глаза, она испугалась. Перед ней сидел человек, которого она никогда не знала. Это был не её муж. Грозный взгляд, заставляющий подчинятся, грубый голос, окружавшая его атмосфера давила, заставляя балансировать на грани потери сознания и ясным умом, впитывающим каждое сказанное им слово.
- Я все знаю.
Слова, прозвучавшие, словно приговор. Словно лезвие гильотины, до этого державшееся на тонком волосе, наконец опустилось, лишив хозяйку собственной головы. Но эта голова все ещё может видеть собственное тело. Собственную шею, истекающую кровью, все ещё теплой кровью. Она чувствует аромат этой крови, отчего-то солоноватой, чувствует на языке её вкус, после чего закрывает глаза и пропадает в небытие.
Она молчит. Ей стыдно, но больше ей страшно. Она боится. Да. Да, черт побери. Она до безумия боится собственного мужа, которого, как оказалось, она совсем не знает. Прикусив нижнюю губу, она через силу вновь поднимает взгляд, чтобы посмотреть на его лицо, и новая волна ужаса накрывает её с головой.
- А теперь слушай, - он откидывается на спинку кресла и с презрением смотрит на неё. – Все эти ребята из мафии. По себе небольшая семейка, на такую и внимания обращать не стоит, но им взбрело в голову убить меня. Ну, право, с кем не бывает? Дураков на свете много, но.… Но тут-то у них и появился козырь в рукаве, и это ты, милая моя. Не узнал бы тебя только дурак, ты ведь всегда со мной на приемах под ручку ходишь. Знаешь, почти все из их семьи переспали с тобой. Даже их шеф, – он ткнул пальцем в сторону фото, где был изображен тот самый живой парень.
Она незаметно ущипнула себя за ладонь, моля, чтобы все происходящее было кошмарным сном, но было больно, а значит, все происходящее реально.
Тсуна встал с кресла, подошел к окну и пару минут молча стоял и смотрел на отражение собственной жены в нем.
- Ты родила от него ребенка! – резко нарушил тишину он криком, отчего Киоко вся сжалась в кресле, будто перед ударом. – Ты забеременела от этого ублюдка и выдала его ребенка за моего!!! – продолжал он орать на неё. – А эти твари мало того, что развлекались с тобой, так каждый раз присылали мне диск с записью твоих игрищ! Тварь! Сука! Почему не с кем-то из хранителей? Или с парнями из Варии? Да хоть бы с Каваллоне переспала, так нет же! Ведь я. Я любил тебя на самом деле, а ты! – он снова сел в кресло, скрестив руки на лице.
- Любил? – тут Киоко не выдержала и решила подать голос. – И ты это называешь любовью? В самом начале - да, я не спорю, но последние лет семь мы занимались сексом с тобой от силы раз десять, разве не так?! Пока я сидела целыми днями дома, воспитывала детей, твоих детей, ты в это время сам развлекался. Да и ладно бы со шлюхами, не-е-ет, ты занимался сексом с хранителями. С собственными хранителями, мать твою! Ты хоть знаешь, каково мне было узнать это? Узнать, что муж мне изменяет с мужиками?!
- Ты им об этом рассказывала? - грубо спросил Тсуна, бросив на неё обжигающий взгляд, от которого она резко уселась обратно и замолкла. – Значит, да.
А что толку было скрывать, если он каждый раз получал видео доказательства её измены. И если он просматривал их, то явно должен был видеть, как она несколько часов просто разговаривала.
Тем временем Савада достал с кармана телефон и набрал номер.
- Гокудера-кун, можешь приступать к выполнению собственного плана, так остальным и передай. Сотрите эту семью с лица Земли, не только их членов, но также и их жен, детей, родителей и братьев с сестрами. Я больше никогда не хочу слышать о них.
Очередной шок. За это недолгое время, проведенное в кабинете, она поняла, что совсем не знает человека, который находится перед ней.
- Когда все стало по-другому? – на автомате она выдает мучающий её вопрос.
- А чему ты удивляешься? Киоко, милая, мы уже не подростки, когда мечтаешь о мире во всем мире и хочешь всё решить без жертв. Тем более мы не четырнадцатилетние дети, которые только-только начинают жизненный путь. Мы стали взрослее, и проблемы у нас стали решаться по-взрослому. Это - мафия. Или ты не знала? – он многозначительно посмотрел на неё. – Я ведь и правда любил тебя. Чего, вот скажи, чего тебе не хватало?!
Она молчала. Она боялась. Боялась сказать что-то не то. Боялась разозлить, хотя куда ещё больше.
- Что касаемо тебя, - на этих словах она вздрогнула, - все-таки ты мать трех моих детей, - она удивилась его словам, но возражать не стала, - поэтому убивать я тебя не стану. Пока. Но и видеть тебя в своем доме у меня больше нет желания. У тебя есть два часа, чтобы собрать свои вещи и переехать в собственный дом. Будь неладна эта чертова интуиция. Внизу тебя будет ждать машина, Ламбо поможет с вещами. Не бойся, прислуга, повара и горничные в доме есть. Деньги на твой счет буду перечислять, как и прежде, поэтому можешь жить, ни в чем себе не отказывая. Я не буду разводиться с тобой. Ты по-прежнему можешь называть себя моей женой. Ты всё так же будешь появляться со мной на официальных праздниках, банкетах и ужинах, будем продолжать играть в любящую семью, как делали это последние несколько лет. С детьми будешь видеться три раза в неделю. За тобой будет приезжать машина. Я подстроил расписание так, чтобы мы с тобой в это время не пересекались. И да, что касаемо твоих любовных игрищ, - достает из кармана пиджака визитку и протягивает ей, - этот бордель принадлежит нашей семье, мальчиков будешь заказывать только там. Денег они брать с тебя, естественно, не будут. На этом всё, можешь идти.
Она встает и, пошатываясь, выходит с кабинета, не видя, как поднялся с кресла Тсуна и, подойдя к окну, разбил его кулаком. Она собирает вещи, как он ей и приказал, пакует их в машину, припаркованную у входа, и не видит, как, запершись в собственном кабинете, он сидит и плачет. Она уезжает в новый особняк, не попрощавшись с детьми, и не видит, как Тсуна в бешенстве крушит собственный кабинет и разрывает их свадебную фотографию, которая всё это время стояла у него на столе. Она ничего этого не видит, потому что красная нить судьбы, которая соединяла их, порвалась.
***
Машина поздней ночью подвозит её прямо к порогу собственного дома. Это был очередной ужин, устроенный семьёй, и ей в который раз приходилась натягивать эту маску счастливой жены. Тсуна тоже улыбался, но отчего-то даже не взял её за руку. Она пыталась сделать это сама, но он каждый раз одёргивал руку и через улыбку давал понять, что так делать не стоит.
Она заходит в собственную комнату, занимающую весь третий этаж, скидывает с усталых ног туфли, снимает платье и кидает его на кровать. Оставаясь в одних чулках и нижнем белье, достает с сумочки пачку сигарет Marlboro, золотую зажигалку Zippo и садится в кресло за столик. Откидывает голову и делает глубокую затяжку. По её щекам катятся слезы. Слезы горя. Слезы отчаянья. Она проклинает себя. Ненавидит себя. Это была та долгожданная свобода.
Свобода, ценой которой стало потерянное счастье…
Автор: AnnA Eiri
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Персонажи: Киоко; Тсуна;
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Слэш (яой), Ангст, Драма, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 6 страниц
Кол-во частей: 2
Статус: закончен
Описание:
Что она чувствует, изменяя своему мужу? Что он сделает, если узнает?
Публикация на других ресурсах:
Неужели кто-то захочет это публиковать у себя? оО
Если все же такой смельчак найдется, то разрешения, пожалуй, спросите у меня.
Примечания автора:
Ох, не спрашивайте от куда я беру идеи для своих работ. Для меня это тоже непостижимая загадка.
От чего-то я вижу Киоко по прошествии двадцати лет именно такой. Прошу прощения, если кому-то не понравится.
Что касаемо музыки, то первую часть читаем под: Florence the Machine - Remain Nameless;
Вторую часть читаем под: Astor Piazzolla - Milonga;
Часть 1. Жизнь на грани самоубийстваОна заходит в номер и закрывает за собой дверь на ключ. Скидывает с уставших ног туфли на высоком каблуке и, идя в сторону балкона, снимает платье, кидая его на кровать. Оставаясь в одних чулках и нижнем белье, достает с сумочки пачку сигарет Marlboro, золотую зажигалку Zippo и выходит на балкон.
Ядовитый дым пронзает легкие, смешиваясь с ночным холодным воздухом. Струйка белого облачка срывается с губ и растворяется в темноте ночи. Вид на ночной город с высоты пентхауса самого дорогого отеля в городе завораживает, дает чувство абсолютной свободы. Той свободы, которой ей так не хватает в повседневной жизни.
Она жена босса итальянской мафии, Савада Киоко. Добрая и заботливая, женщина, на чьих губах всегда светится лучистая улыбка. И, кажется, чем она может быть недовольна в своей жизни?..
Последняя затяжка, и окурок, догорая, летит вниз. В дверь слегка постучали.
- Как раз вовремя.
Даже не накинув халатик, открывает дверь.
Невысокий мужчина в черном костюме вкатывает в номер столик, на котором, переливаясь в слабом лунном свете, стояли в ряд несколько бутылок со спиртными напитками разных марок и легкая закуска к ним. Человек в костюме скрылся так же незаметно и быстро, как и появился.
Налив в бокал шампанского и предусмотрительно взяв с собой пару бутылок, садится на кушетку и вытягивает из лифчика небольшой пакетик с белым порошком и кладет его на стол. Минута колебания, и кокаин высыпается на стол.
И как она докатилась до такой жизни? Что ей может не хватать, почему она ищет утешение в алкоголе и наркотиках? Любящий муж, дети, роскошная жизнь, где она ни в чем себе не отказывает. Со стороны оно, может, и выглядит так, но на деле всё совсем иначе. Этот самый любящий муж месяцами может не появляться дома, роскошная жизнь - на самом деле золотая клетка, где чуть ли ни за каждым её шагом следит охрана. Порой дети являются единственной её отрадой, но разве этого она хотела – роль нянечки в детском саду? Ей почти тридцать пять, хоть и выглядит она максимум на двадцать четыре. В первую очередь она – женщина. И, как любой женщине, ей хочется любви, ласки и внимания, а если секс с мужем перепадает раз в полгода, да и то после долгих уговоров, разве это жизнь?! Вот и она решила, что так продолжаться больше не может. Нет, в самом начале их семейных отношений всё было совсем не так. Она любила Тсуну, и он любил её. Были частые прогулки, долгие разговоры и страстный секс каждую ночь…
- Когда всё стало по-другому?
Она часто задается этим вопросом.
Возможно, это началось после рождения первого ребенка. Она больше уделяла времени ему, чем мужу, меньше стала заниматься собой. Или же, скорее всего, это произошло, когда она родила второго - после этого они перестали спать в одной постели. Тсуна начал подолгу засиживаться в своем кабинете, а после и вовсе перенес свою спальню за стену кабинета и объединил их общей дверью.
Отвлекшись от неприятных воспоминаний, набирает номер на телефоне и, договорившись о заказе, поднимается, наливает себе новую порцию алкоголя – на сей раз выбор пал на красное полусладкое. Не прошло и пяти минут, как в комнату вновь постучали. Пройдя в темноте комнаты, она открывает дверь.
Это уже как особый ритуал. Даже не поздоровавшись, тянет за галстук, целует и закрывает дверь. Крепкое тело прижимает её к стене прямо у входа. Пара движений, чтобы расстегнуть ширинку и войти в податливое женское тело. Она тут же срывается на долгий протяжный стон, стягивая с парня рубашку и расцарапывая наманикюренными коготками его спину. Похоть и желание затмевают её разум. Она как дикая кошка в брачный период, ей хочется больше и больше с каждым новым движением. Сознание отключили алкоголь и наркотик, и хочется только одного – секса. Переместившись на кровать, они придаются утехам до самого утра, пробуя десятки разных поз, и даже в какой-то момент она захотела пригласить ещё одного парня, но передумала, поняв, что очередной любовник вполне удовлетворяет её самостоятельно. Однако она любила и групповуху, и оргию, даже спала с девушками. Также обожала использовать различные секс-игрушки - как на девушках, так и на парнях.
В какой-то момент Киоко решила, что Тсуна завел себе любовницу. Частые командировки, редкое появление в семейном особняке, а даже когда он и был дома, то редко выходил из собственного кабинета. Нет. Она, конечно, понимала, что её муж – Десятый Босс семьи Вонгола и глава всей итальянской мафии, но где-то в глубине души ей было обидно, что он перестал обращать на неё внимание. Она была для него лишь красивой куклой, которую он брал на званые ужины или очередной банкет. Тогда она послушно играла роль любящей и прилежной жены. Даже дома перед прислугой и хранителями она продолжала играть эту роль, скрывая своё одиночество за маской домохозяйки.
Одиночество. Долгие годы одиночества. Всё дошло до того, что даже просто поговорить не с кем. В эти моменты одиночества она очень завидовала своей подружке детства Хару. По окончанию учебы та влюбилась в красивого парня и уехала с ним в Корею. Теперь её ничто не связывает с миром мафии, только смутные воспоминания. А Киоко, с ней всё иначе. Закончив учебу, она вышла замуж за Саваду, спустя год родила ему наследника. Когда ребенку было три, они переехали в Италию, где спустя девять месяцев она родила второго мальчика. Сейчас у них трое детей, два года назад она родила дочку, в которой отец души не чает, но…
Но душу всё продолжали терзать подозрения, и она наняла лучшего частного детектива, чтобы тот проследил за её мужем. Она понимала, что слежку могут заметить, и тогда сыщику несдобровать, но это её не особо заботило. Ей нужен был результат. Результат, который впоследствии её просто шокировал. Детектив передал конверт с фото, получил гонорар и исчез, поняв, что с такими новостями даму лучше оставить наедине с собой. Знаете, а она подозревала что-то подобное. Порой вкус поцелуя Тсуны отдавал табаком, хотя он сам никогда не курил, или же от него исходил легкий аромат лотоса. Да. На фотографиях её муж был в постели не с любовницами, как она поначалу считала. Её муж спал с собственными хранителями. В этот момент её мир рухнул. В этот день она первый раз изменила ему. Первый и далеко не последний.
Она помнит этот страх, адреналин, разгоняющий кровь у неё по венам. Страх того, что муж всё узнает или же, наоборот, он будет в неведении. Этот страх и адреналин заставляют её изменять каждый раз. Стоит Тсуне отлучиться в командировку в другую страну на месяц или два, как она уходит в своеобразный «запой». На неделю оставляет детей с няней, говорит охране, что поедет в Милан или куда-то ещё за покупками или просто отдохнуть, в этом плане Тсуна её никогда не контролировал. Сама же едет в любимый отель, в свой самый любимый номер, занимающий весь верхний этаж, и целую неделю не вылезает из кровати с очередным любовником. Она всегда заказывает их из одного и того же клуба, именно из того, куда пришла в первый раз.
- Знаешь, мне было всегда интересно, как Тсуна поведет себя, если узнает всю правду обо мне?
Недостаток подруг она компенсировала в очередных любовниках, поутру лежа с ними в обнимку в постели и рассказывая свои женские бредни, которые они послушно выслушивали, работа была почасовая, поэтому отчего бы не полежать и не послушать девушку часок-другой.
- Выгонит из дома? Наорет? Простит? Или же просто убьёт? Скорее всего, простит, он же такой - мой милый Тсу-кун. Однако я бы предпочла последний вариант.
Перевернулась и посмотрела в потолок, потянувшись за очередной сигаретой на тумбочке.
– А знаешь, дочку я родила не от него. Да-да. Я не люблю секс с презервативами, поэтому и принимаю контрацептивы, но вот в тот день я почему-то забыла их принять. День был слишком загружен, ну, или просто забыла, уже не припомню. Но факт остается фактом – моментальный залет. Поняла я об этом через пару недель. Пришлось Тсуну тут же раскручивать на секс, иначе все. Этого он мне никогда не простит, если узнает. Веришь?
Выдыхая струйку белого дыма, поворачивает голову и смотрит в лицо парню. Как парадоксально, она даже имени его не знает.
– Хотя, может, где-то в глубине души я это сделала специально. Специально не выпила эту треклятую таблетку. Хотелось сделать какую-то пакость. Как-то отомстить ему за измену. Знаешь, ты хоть знаешь каково это - узнавать, что твой собственный муж изменяет тебе с мужиками, с собственными хранителями?! Что он целуется с ними, а не с тобой, что каждую ночь обнимает их, а не тебя, что, блять, позволяет им трахать себя в зад?! Мне вот интересно, знают ли его друзья, что он спит почти с каждым из них, или же каждый считает его своей собственностью?!
Вот тут она чуть приукрасила, но это ведь так по-женски, приукрашивать действительность. На самом деле фотографии было всего две: где Тсуну целует Хаято и где её муж спит в обнимку с Рокудо Мукуро.
Оставив половину сигареты догорать в пепельнице, она встает и направляется в душ, подмигнув любовнику в кровати, намекая на то, что будет ждать его.
До конца «недели» оставалось три дня. Телефон был отключен. Ведь Тсуна практически никогда не звонил ей во время командировок, а больше она никому не могла понадобиться. По крайней мере, так она тогда думала.
Часть 2. The End.Приехав домой в семейный особняк Вонголы, она сразу поняла, случилось что-то из ряда вон выходящее – машины всех хранителей были припаркованы во дворе, также там была и карета скорой помощи.
- Тсу-кун, что произошло? – с встревоженным видом влетела она в кабинет мужа.
- Да ничего страшного, Киоко-чан, просто на меня напали, - улыбался Тсуна, пытаясь скрыть боль на лице.
- Просто?! И это ты называешь «просто напали», Десятый?! – рвал и метал Хаято.
- Подумаешь, ранение в правый бок, - парировал его Мукуро. - Жизненно важные органы не задеты, да и нападавших мы прикончили на месте. Вот разорался.
Хранители хотели было начать очередную словесную перепалку, но Тсуна тут же это пресек одним лишь взглядом.
- Когда? Когда это произошло? – из глаз Киоко полились наигранные слезы. Маска доброй жены работала безотказно.
- Три дня назад, – спокойно ответил Тсуна. – Тогда же и вернулся домой, - Киоко занервничала. На сей раз все пошло не по плану, - а вот ты где все это время была? Я сорвал все телефоны, пытался дозвониться, отправил на поиски людей, а тебя и след простыл. Мы уж думали, тебя похитили или, мало того, убили, - его голос звучал как-то иначе. Это было не беспокойство за жену, скорее злость или даже гнев.
Хранители в раз замолкли. В кабинете нависло удушающее напряжение. Даже её любимый братик отвернул голову в нежелании смотреть на сестру, что само по себе было очень странно.
- Присядь, Киоко, нам надо поговорить, - на этих словах все хранители, будто по команде покинули комнату, оставив их наедине.
Она послушно села в кресло перед столом, опустив глаза в пол, как провинившийся котенок.
- Тебе знаком кто-то из них? – он кинул ей пять фотографий.
На всех были изображены довольно красивые молодые люди. Правда кто-то из них был уже с простреленной головой или же обожженным телом. Ну, как все, только на одной фото был не труп. Но самое главное то, что всех, абсолютно всех их она знала. Знала очень близко, ведь спала с каждым из них. Руки предательски затряслись. Она молчала, боясь даже вдохнуть.
- Можешь не отвечать, - он сел напротив неё, - я и так знаю ответ.
Увидев его глаза, она испугалась. Перед ней сидел человек, которого она никогда не знала. Это был не её муж. Грозный взгляд, заставляющий подчинятся, грубый голос, окружавшая его атмосфера давила, заставляя балансировать на грани потери сознания и ясным умом, впитывающим каждое сказанное им слово.
- Я все знаю.
Слова, прозвучавшие, словно приговор. Словно лезвие гильотины, до этого державшееся на тонком волосе, наконец опустилось, лишив хозяйку собственной головы. Но эта голова все ещё может видеть собственное тело. Собственную шею, истекающую кровью, все ещё теплой кровью. Она чувствует аромат этой крови, отчего-то солоноватой, чувствует на языке её вкус, после чего закрывает глаза и пропадает в небытие.
Она молчит. Ей стыдно, но больше ей страшно. Она боится. Да. Да, черт побери. Она до безумия боится собственного мужа, которого, как оказалось, она совсем не знает. Прикусив нижнюю губу, она через силу вновь поднимает взгляд, чтобы посмотреть на его лицо, и новая волна ужаса накрывает её с головой.
- А теперь слушай, - он откидывается на спинку кресла и с презрением смотрит на неё. – Все эти ребята из мафии. По себе небольшая семейка, на такую и внимания обращать не стоит, но им взбрело в голову убить меня. Ну, право, с кем не бывает? Дураков на свете много, но.… Но тут-то у них и появился козырь в рукаве, и это ты, милая моя. Не узнал бы тебя только дурак, ты ведь всегда со мной на приемах под ручку ходишь. Знаешь, почти все из их семьи переспали с тобой. Даже их шеф, – он ткнул пальцем в сторону фото, где был изображен тот самый живой парень.
Она незаметно ущипнула себя за ладонь, моля, чтобы все происходящее было кошмарным сном, но было больно, а значит, все происходящее реально.
Тсуна встал с кресла, подошел к окну и пару минут молча стоял и смотрел на отражение собственной жены в нем.
- Ты родила от него ребенка! – резко нарушил тишину он криком, отчего Киоко вся сжалась в кресле, будто перед ударом. – Ты забеременела от этого ублюдка и выдала его ребенка за моего!!! – продолжал он орать на неё. – А эти твари мало того, что развлекались с тобой, так каждый раз присылали мне диск с записью твоих игрищ! Тварь! Сука! Почему не с кем-то из хранителей? Или с парнями из Варии? Да хоть бы с Каваллоне переспала, так нет же! Ведь я. Я любил тебя на самом деле, а ты! – он снова сел в кресло, скрестив руки на лице.
- Любил? – тут Киоко не выдержала и решила подать голос. – И ты это называешь любовью? В самом начале - да, я не спорю, но последние лет семь мы занимались сексом с тобой от силы раз десять, разве не так?! Пока я сидела целыми днями дома, воспитывала детей, твоих детей, ты в это время сам развлекался. Да и ладно бы со шлюхами, не-е-ет, ты занимался сексом с хранителями. С собственными хранителями, мать твою! Ты хоть знаешь, каково мне было узнать это? Узнать, что муж мне изменяет с мужиками?!
- Ты им об этом рассказывала? - грубо спросил Тсуна, бросив на неё обжигающий взгляд, от которого она резко уселась обратно и замолкла. – Значит, да.
А что толку было скрывать, если он каждый раз получал видео доказательства её измены. И если он просматривал их, то явно должен был видеть, как она несколько часов просто разговаривала.
Тем временем Савада достал с кармана телефон и набрал номер.
- Гокудера-кун, можешь приступать к выполнению собственного плана, так остальным и передай. Сотрите эту семью с лица Земли, не только их членов, но также и их жен, детей, родителей и братьев с сестрами. Я больше никогда не хочу слышать о них.
Очередной шок. За это недолгое время, проведенное в кабинете, она поняла, что совсем не знает человека, который находится перед ней.
- Когда все стало по-другому? – на автомате она выдает мучающий её вопрос.
- А чему ты удивляешься? Киоко, милая, мы уже не подростки, когда мечтаешь о мире во всем мире и хочешь всё решить без жертв. Тем более мы не четырнадцатилетние дети, которые только-только начинают жизненный путь. Мы стали взрослее, и проблемы у нас стали решаться по-взрослому. Это - мафия. Или ты не знала? – он многозначительно посмотрел на неё. – Я ведь и правда любил тебя. Чего, вот скажи, чего тебе не хватало?!
Она молчала. Она боялась. Боялась сказать что-то не то. Боялась разозлить, хотя куда ещё больше.
- Что касаемо тебя, - на этих словах она вздрогнула, - все-таки ты мать трех моих детей, - она удивилась его словам, но возражать не стала, - поэтому убивать я тебя не стану. Пока. Но и видеть тебя в своем доме у меня больше нет желания. У тебя есть два часа, чтобы собрать свои вещи и переехать в собственный дом. Будь неладна эта чертова интуиция. Внизу тебя будет ждать машина, Ламбо поможет с вещами. Не бойся, прислуга, повара и горничные в доме есть. Деньги на твой счет буду перечислять, как и прежде, поэтому можешь жить, ни в чем себе не отказывая. Я не буду разводиться с тобой. Ты по-прежнему можешь называть себя моей женой. Ты всё так же будешь появляться со мной на официальных праздниках, банкетах и ужинах, будем продолжать играть в любящую семью, как делали это последние несколько лет. С детьми будешь видеться три раза в неделю. За тобой будет приезжать машина. Я подстроил расписание так, чтобы мы с тобой в это время не пересекались. И да, что касаемо твоих любовных игрищ, - достает из кармана пиджака визитку и протягивает ей, - этот бордель принадлежит нашей семье, мальчиков будешь заказывать только там. Денег они брать с тебя, естественно, не будут. На этом всё, можешь идти.
Она встает и, пошатываясь, выходит с кабинета, не видя, как поднялся с кресла Тсуна и, подойдя к окну, разбил его кулаком. Она собирает вещи, как он ей и приказал, пакует их в машину, припаркованную у входа, и не видит, как, запершись в собственном кабинете, он сидит и плачет. Она уезжает в новый особняк, не попрощавшись с детьми, и не видит, как Тсуна в бешенстве крушит собственный кабинет и разрывает их свадебную фотографию, которая всё это время стояла у него на столе. Она ничего этого не видит, потому что красная нить судьбы, которая соединяла их, порвалась.
***
Машина поздней ночью подвозит её прямо к порогу собственного дома. Это был очередной ужин, устроенный семьёй, и ей в который раз приходилась натягивать эту маску счастливой жены. Тсуна тоже улыбался, но отчего-то даже не взял её за руку. Она пыталась сделать это сама, но он каждый раз одёргивал руку и через улыбку давал понять, что так делать не стоит.
Она заходит в собственную комнату, занимающую весь третий этаж, скидывает с усталых ног туфли, снимает платье и кидает его на кровать. Оставаясь в одних чулках и нижнем белье, достает с сумочки пачку сигарет Marlboro, золотую зажигалку Zippo и садится в кресло за столик. Откидывает голову и делает глубокую затяжку. По её щекам катятся слезы. Слезы горя. Слезы отчаянья. Она проклинает себя. Ненавидит себя. Это была та долгожданная свобода.
Свобода, ценой которой стало потерянное счастье…